Русский

Эта неделя в русской революции

19-25 июня: Большевистская антивоенная демонстрация запрещена съездом Советов

Временное правительство готовит большое военное наступление, которое поддерживают меньшевистские, мелкобуржуазные и народнического толка лидеры. Однако массы рабочих, крестьян и солдат выступают против будущего наступления и требуют мира. Когда большевики призывают к мирной демонстрации против наступления, меньшевистские лидеры Всероссийского съезда советов возмущены и угрожают большевикам репрессиями.

На заседании съезда Советов представитель меньшевиков Ираклий Церетели теряет самообладание и обнажает свою подлинную контрреволюционную сущность, заявляя, что большевиков нужно подавить «другими методами борьбы», вынуждая тем самым большевиков покинуть зал в знак протеста.

Ленин и большевистские лидеры, в надежде избежать контрреволюционного насилия, внезапно отменяют демонстрацию, порождая недовольство и возмущение среди рабочих и даже членов партии. Речь Церетели знаменует собой поворотный пункт в развитии русской революции и шокирует всю страну. Она свидетельствует о том, как далеко готовы зайти якобы «социалисты» меньшевики в деле защиты капиталистического государства и его военных целей.

Берн, Швейцария, 19 июня: Член Федерального совета Артур Хоффманн подает в отставку

Эта карикатура из сатирического журнала Nebelspalter 1917 года показывает разницу между немецкой Швейцарией, сочувствующей центральным державам, и западом Швейцарии, тяготеющим к державам Антанты (Central Library, Zürich, Julius Friedrich Bocovits)

Швейцарский федеральный советник (член правительства) Артур Хоффманн, глава политического департамента, направляет президенту Э. Шультесу письмо, объявляя об отставке. Это крайне необычный шаг для члена швейцарского парламента. В письме говорится: «Несанкционированная утечка текста зашифрованного письма, которое я послал Национальному советнику Гримму через посольство Швейцарии в Петрограде, создало ситуацию, которая может оказаться катастрофической для внутренних и внешних отношений страны».

Адвокат и политик Хоффманн, член Свободной демократической партии (FDP), работал в банках и страховых компаниях, прежде чем в 1911 году войти в состав швейцарского правительства. Он считался сторонником Германии. В августе 1914 года, во время своего пребывания на посту президента, он назначил родившегося в Гамбурге генерал-майора Ульриха Вилле, известного за свою жестокость к солдатам, на пост командующего швейцарской армией.

Когда социалист Роберт Гримм, лидер Циммервальдского движения, установил связь с Хоффманном в апреле 1917 года, чтобы обеспечить проезд русских революционных эмигрантов через Германию, Хоффманн воспользовался этим как поводом, чтобы попросить Гримма прозондировать возможность заключения сепаратного мира между центральными державами и Россией.

Быстро наладилась тайная переписка [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/06/20/twrr-j20.html] между германским посольством в Берне, швейцарским министерством иностранных дел и посольством Швейцарии в Петербурге. Сообщения международной прессы о «деле Гримма-Хоффманна» вызвали серьезный скандал и привлекли внимание держав Антанты — Франции и Англии. Британский посланник в Берне, сэр Горас Румбольд, дал понять Хоффманну, что тот подставил швейцарское правительство под обвинение в том, что оно действует по поручению Германии.

В Романди, франкоязычном регионе западной Швейцарии, эта афера вызвала волну критики. Несмотря на якобы «строгий нейтралитет Швейцарии», симпатии населения её западной части тяготеют к Франции. Между тем немецкоязычные северная и восточная части Швейцарии тяготеют к Германии. С началом войны напряженность в отношениях между жителями обеих сторон усилилась. Чтобы успокоить страсти, правительство заменило Хоффманна родившимся в Женеве Гюставом Адором, президентом международного комитета Красного Креста.

Петроград, 20 июня [7 июня по ст. ст.]: Ленин осуждает запланированное Керенским наступление

Виктор Чернов

В своей статье «Третьеиюньские зубры за немедленное наступление» Ленин осуждает запланированное Керенским военное наступление, согласованное на секретном заседании Государственной Думы, состоявшемся 16 июня (3 июня по ст. ст.). Резко критикуя министра-меньшевика и лидера Петроградского Совет, Ираклия Церетели, а также министра-эсера Виктора Чернова, Ленин пишет в Правде:

«За немедленное наступление — это значит за продолжение империалистской войны, за избиение русских рабочих и крестьян в интересах удушения Персии, Греции, Галиции, балканских народов и прочее, за оживление и укрепление контрреволюции, за окончательное сведение на нет фраз о “мире без аннексий”, за войну ради аннексий.

Против немедленного наступления — это значит за переход всей власти к Советам, за пробуждение революционного почина угнетенных классов, за немедленное предложение угнетенными классами всех стран “мира без аннексий”, мира на точных условиях свержения ига капитала и освобождения всех без изъятия колоний, всех без изъятия угнетенных или неполноправных народностей…

Выбор есть только между этими двумя путями. Церетели, Чернов и Кº любители средних путей. В этом пункте среднего быть не может, и, если они будут колебаться или отделываться фразами, они, Церетели, Чернов и К°, окончательно скатятся к роли орудия в руках контрреволюционной буржуазии».

Петроград, 21 июня [8 июня по ст. ст.]: Руководство большевиков решает провести 10 июня мирную демонстрацию

Члены большевистской военной организации. Сидят (слева направо): К. Н. Орлов, К. А. Мехоношин, В. И. Невский, Н. И. Подвойский, П. В. Дашкевич, Ф. Ф. Раскольников. Стоят (слева направо): Б. И. Занко, М. С. Кедров, В. Л. Панюшкин, А. И. Тарасов-Родионов. Источник: Alexander Rabinowitch: Prelude to Revolution. The Petrograd Bolsheviks and the July 1917 Uprising, Indiana University Press 1991

Расширенное заседание ЦК и Петроградского комитета большевистской партии одобряет мирную (т. е. невооруженную) демонстрацию под большевистскими лозунгами «Власть Советам» и «Долой десять министров-капиталистов», запланированную на 10 июня. Призыв к демонстрации поддержан несколькими другими организациями, включая Центральный совет фабрично-заводских комитетов и некоторые анархистские группы. Спустя день «межрайонная» группа Троцкого голосует за присоединение к демонстрации. Антивоенная демонстрация адресована Съезду Советов, который все еще заседает в Петрограде.

Демонстрация была предложена большевистской военной организацией, чтобы выразить растущие боевые настроения среди наиболее передовых слоев рабочего класса и гарнизона в Петрограде и Кронштадте. Всего несколькими днями раньше конференция фабрично-заводских комитетов приняла резолюции большевиков [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/06/20/twrr-j20.html]. В промышленном Выборгском районе Петрограда в районную Думу были избраны 37 большевиков, по сравнению с 22 из блока эсеров и меньшевиков и 4 депутата от кадетов.

Рабочие и солдаты растущего числа фабрик и полков принимают решения, опирающиеся на большевистские лозунги и требования, в первую очередь на лозунг «Вся власть Советам». Широко распространено недовольство готовящимся наступлением Керенского, особенно среди солдат Петроградского гарнизона. Троцкий позже вспоминал в Истории русской революции:

«Мысль о том, чтобы свести петроградских рабочих и солдат на очную ставку со съездом, навязывалась всей обстановкой. Массы напирали на большевиков. Особенно бурлил гарнизон, опасавшийся, что в связи с наступлением его раздергают по частям и расшвыряют по фронтам. К этому присоединилось острое недовольство “Декларацией прав солдата”, которая делала большой шаг назад по сравнению с “приказом № 1” и с фактически установившимся режимом в армии [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/03/15/prik-m15.html]».

Петроград, 22 июня [9 июня по ст. ст.] Съезд Советов вводит трехдневный запрет на проведение любых демонстраций

Члены президиума Первого Всероссийского съезда рабочих и солдатских депутатов. Слева направо: М. И. Скобелев, Н. С. Чхеидзе, Г. В. Плеханов и И. Г. Церетели. Источник: Alexander Rabinowitch: The Bolsheviks Come to Power. The Revolution of 1917 in Petrograd, Haymarket Books 2004, p. xxxi

Объявление большевиков о запланированной ими на 10 июня демонстрации, опубликованное в этот день в Правде, производит на съезде Советов эффект разорвавшейся бомбы. Руководство съезда, в котором преобладают меньшевики и эсеры, расценивает предстоящую демонстрацию как прямой вызов не только своей власти, но и Временному правительству. Меньшевистский лидер Чхеидзе предупреждает делегатов съезда: «Если Съезд не примет меры, завтра окончится роковым исходом».

Задыхаясь и побледнев от бешенства, Церетели требует расправы:

«Пусть же извинят нас большевики. Теперь мы перейдем к другим методам борьбы… Большевиков надо обезоружить. Нельзя оставить в их руках те слишком большие технические средства, которые они до сих пор имели».

Речь Церетели вызывает гнетущее молчание даже в рядах меньшевистско-эсеровского Совета. Как отмечает меньшевик Суханов, Церетели фактически призывает к разоружению пролетариата.

«Ведь никаких особых складов оружия у большевиков нет. Ведь все оружие — у солдат и рабочих, которые в огромной массе идут за большевиками. Разоружение большевиков может означать только разоружение пролетариата. Мало того — это разоружение войск».

Представитель большевистской фракции Лев Каменев с негодованием бросает вызов Церетели: «Господин министр, если вы не бросаете слова на ветер, вы не имеете права ограничиваться речью. Арестуйте меня и судите за заговор против революции». Большевики покидают заседание в качестве протеста. Горячая дискуссия продолжается. Троцкий от лица «межрайонцев» нападает Церетели и защищает большевиков. Юлий Мартов, лидер меньшевиков-интернационалистов, выступает против Церетели, предупреждая:

«Здесь много говорят об авантюризме большевиков. Но не забывайте, что вы имеете дело не с кучкой большевиков, а с громадной массой рабочих, которые стоят за ними. Вместо того чтобы стремиться оторвать эту массу от влияния большевиков, вы хотите прибегнуть к мерам, которые выроют пропасть между вами и наиболее активной частью пролетариата».

Мартов и другой лидер меньшевиков Федор Дан предлагают иное решение — ввести трехдневный запрет на проведение любых демонстраций и изгнать из Совета любого, кто не подчинится этому решению. Их резолюция, в конечном итоге, принимается большинством съезда Советов.

Несколько часов спустя, в 2 часа ночи 23 июня (10 июня), Центральный Комитет большевиков принимает решение подчиниться запрету и отменить запланированную демонстрацию, опасаясь того, что демонстрацию могут использовать в целях контрреволюционного насилия.

В продолжение ночи 500 делегатов съезда Советов посещают разные районы Петрограда, умоляя рабочих и солдат не выходить на запланированную демонстрацию. Однако рабочие встречают их враждебно. В некоторых местах рабочие говорят советским делегатам: «Мы вам не товарищи». Официальный орган ЦИК Известия следующим образом описывает ночные бдения советских делегатов:

«Всю ночь напролет большинство съезда, свыше 500 членов его, не смыкали глаз, разбившись на десятки, посещали фабрики, заводы и воинские части Петрограда, призывая воздержаться от участия в демонстрации… Съезд в значительной части фабрик и заводов, а также некоторой части гарнизона авторитетом не пользуется… Членов съезда встречали очень часто далеко не дружественно, порой враждебно, и нередко провожали со злобой».

Большинство рабочих с неохотой соглашаются отменить демонстрацию, когда узнают на следующее утро, что Центральный Комитет партии большевиков принял решение согласиться с введенным запретом.

Киев, 23 июня [10 июня по ст. ст.]: Украинская рада принимает «Первый универсал» и провозглашает независимость Украины

Первый Генеральный секретариат Украинской Рады. Сидят (слева направо): Стешенко, Барановский, Винниченко, Ефремов, Петлюра. Стоят (слева направо): Христюк, Стасюк, Мартос

Центральный совет Украинской Рады принимает «Первый универсал», провозглашая независимость Украины. Украина стоит в центре растущих национальных трений, угрожающих разорвать Российскую империю на части. Обвиняя Временное правительство в противодействии национальной независимости Украины, Универсал заявляет: «Отныне сами будем творить нашу жизнь». В ответ кадеты в Петрограде объявляют украинских лидеров немецкими агентами, а меньшевики и эсеры обращаются к ним, как выразился Троцкий, «с сентиментальными увещаниями».

Движение за национальную независимость преобладает на правобережной Украине, с центром в Киеве, территории которой вошли в состав Российской империи только в середине XVIII века. Западная часть Украины была преимущественно аграрной с высокой долей этнических украинцев, в то время как восточная часть была более индустриализована, а многие рабочие были из русских или евреев. Историк Оливер Радки (Oliver Radkey) отмечал, что в результате этих социальных и исторических различий «революция приобрела преимущественно национальный характер к западу от Днепра и преимущественно социальный характер на востоке… Киев стал символом национальной вражды и классового перемирия, а Харьков стал центром классовой борьбой и национального перемирия».

Украинская рада, поддержанная многими украинскими рабочими организациями запада страны, принимает «Первый универсал». Это произошло после нескольких месяцев, в течение которых Временное правительство пыталось игнорировать национальные устремления на Украине и в других регионах империи, отказываясь предоставить угнетенным народам право на отделение и создание независимого государства. Эту политику Временного правительства в основном поддерживают как меньшевики, так и российские эсеры, которые опасаются, кроме всего прочего, что распад империи приведет к поражению России в войне и создаст угрозу существованию российского государства.

Варшава, 23 июня: Немецкие оккупационные власти закрывают Варшавский университет

Карта оккупированных территорий Центральной Европы, 1915-1917 гг. Источник: Jesse Kauffman: Elusive Alliance. The German Occupation of Poland in World War I, Harvard University Press 2015

После нескольких недель студенческих протестов в оккупированной Германией Варшаве немецкий губернатор Ганс фон Безелер закрывает Варшавский университет и Политехнический институт. Они вновь откроются лишь в ноябре 1917 года. Студенческая забастовка выступает симптомом растущего кризиса режима немецкой оккупации после Февральской революции в России.

Варшава была оккупирована Германией в 1915 году. До войны Варшава и вся центральная часть Польши были частью Российской империи. Немецкие оккупационные власти позволили заново открыться Варшавскому университету и Политехническому институту, чтобы воспитать покорную немецкой оккупации польскую элиту. Учебные программы и персонал Варшавского университета находились под контролем немцев. Оккупационные власти были вынуждены постоянно балансировать между поощрением польского национализма, используемого как противовес в отношении России и социалистического движения, и опасениями того, что польский национализм может выйти из-под контроля и повернуть против Германии.

Во время войны университеты стали плодородной почвой для роста националистических групп, стремящихся воскресить польское государство. В 1916 году возник конфликт, связанный с избранием профессуры института теологии, который перерос в столкновения между студентами, преподавателями и немецкими оккупационными властями. Вопрос приобрел особую злободневность из-за того, что католическая церковь по традиции была тесно связана с националистическим движением в Польше. После начала Февральской революции польское национальное движение, полное надежд на признание со стороны Временного правительства, осмелело.

3 мая, в годовщину первой польской конституции 1791 года, варшавские студенты объявили забастовку, тон в которой задавали националисты. Возник целый ряд антисемитских инцидентов, в ходе которых антисемитские оскорбления направлялись против преподавателей и студентов Варшавского университета. Многие студенты поддерживают Юзефа Пилсудского, бывшего лидера Польской социалистической партии (ППС), который организовал так называемый «Польский легион» и поставил его на службу Австрии и Германии — в надежде на то, что их правительства поддержат создание «независимого» польского государства.

Несмотря на многочисленные попытки, немецкие власти не могут остановить студенческую забастовку. В конце мая студенты меняют свою тактику. Некоторые возвращаются в учебные аудитории, но отказываются платить за учебу и проходить официальную регистрацию. В конце концов, губернатор Безелер принимает решение закрыть оба вуза и разогнать всех студентов.

Дулут, штат Миннесота, 23 июня: Расправа властей над ИРМ

Эта карикатура Ральфа Чаплина, опубликована 30 июня 1917 года в газете ИРМ Solidarity. Надпись: «Рука, которая будет править всем миром — один большой союз»

Члены организации Индустриальные рабочие мира все чаще становятся жертвами нападений со стороны администрации Вильсона и властей отдельных штатов и муниципалитетов. ИРМ является революционным профсоюзным движением, которое создало профсоюзы в тех слоях американского рабочего класса, от которых отвернулся корпоративный юнионизм Американской федерации труда. Это шахтеры железных и медных рудников, рабочие текстильной и швейной промышленности, недавние иммигранты и афроамериканцы.

В городе Дулут 23 июня введен закон, который позволяет заключить в тюрьму любого, у кого нет официального рабочего места. Немедленно рейдам полиции подвергаются офисы ИРМ, десять членов организации арестованы. Вождь «Воббли» (прозвище членов профсоюза ИРМ) Элизабет Герли Флинн, проживающая в соседнем отеле, также посажена в тюрьму.

Два дня спустя в Рокфорде, штат Иллинойс, арестованы 134 рабочих, многие из которых — члены ИРМ, вышедшие на демонстрацию против войны. Марш был объявлен в ответ на арест 6 июня нескольких членов ИРМ, отказавшихся зарегистрироваться для службы в армии.

Преследование членов ИРМ идет в русле стратегии американского империализма, пытающегося защитить свои так называемые «промышленные форты». Расположенный в углу Верхнего озера город Дулут — один из самых оживленных портовых городов США. Через этот порт перевозят пиломатериалы и пшеницу, он очень важен для американской сталелитейной промышленности и для перевозок железной руды, добываемой на железорудном хребте Месаби, работы на котором в 1916 году были прекращены в результате столкновений с ИРМ. Рокфорд в штате Иллинойс является крупным машиностроительным центром. Тем временем власти штатов Аризона и Монтана готовятся к подавлению волнений на медных рудниках.

Петроград, 24 июня [11 июня по ст. ст.]: Петербургский комитет большевиков обсуждает отмену демонстрации

Члены Петербургского комитета большевистской партии. Стоят (слева направо): А. Г. Шляпников, Н. К. Антипов, К. И. Шутко, П. И. Стучка. Сидят (слева направо): Н. В. Агаджанова-Шутко, М. И. Калинин, В. В. Шмидт, К. Н. Орлов, В. Н. Залежский. Источник: Александр Рабинович (ред.): Петербургский комитет РСДРП (б) в 1917 году: Протоколы и материалы заседаний. — СПб: Бельведер, 2003.

Внезапная отмена запланированной на 10 июня демонстрации вызвала недовольство среди рабочих, солдат и внутри самой партии. «Наиболее горячие члены партии», как выразился Троцкий, в гневе и разочаровании рвут свои членские билеты.

Представители Петербургского комитета партии, связанные с наиболее боевыми и передовыми слоями рабочего класса страны, особенно недовольны решением ЦК. В этот день состоялась специальное заседание для обсуждения вопроса. Ленин выступает от имени ЦК. Признавая, что недовольство в определенном смысле «весьма законно», он поясняет:

«Даже в простой войне случается, что назначенные наступления приходится отменять по стратегическим причинам, тем более это может быть в классовой борьбе, в зависимости от колебания средних мелкобуржуазных слоев. Надо уметь учитывать момент и быть смелым в решениях».

По мнению Ленина, несостоявшаяся демонстрация 10 июня знаменует собой поворотный пункт в развитии революции. Ссылаясь на «историческую и истерическую речь» Церетели, Ленин говорит:

«Церетели, показавший себя в своей речи явным контрреволюционером, заявил, что с большевиками надо бороться не словами, не резолюциями, а надо их лишить всех, имеющихся в их руках, технических средств… Рабочие должны трезво учесть, что о мирной демонстрации теперь речи быть не может. Положение гораздо серьезнее, чем мы предполагали. Мы шли на мирную демонстрацию, чтобы оказать максимум давления на решения съезда — это наше право, — а нас обвиняют, что мы устроили заговор, чтобы арестовать правительство».

Ленин настаивает на том, что необходимо соблюдать

«максимум спокойствия, осторожности, выдержки, организованности… Мы не должны давать повода к нападению, пусть нападают они, и рабочие поймут, что они делают покушение на самое существование пролетариата. Но жизнь за нас, и еще неизвестно, как удастся им нападение: на фронте стоят войска, дух недовольства у них очень силен, в тылу дороговизна, разруха и пр. ЦК не хочет произвести давление на ваше решение. Ваше право — право протестовать против действий ЦК, законно, и ваше решение должно быть свободным».

После продолжительной и жаркой дискуссии Петербургский комитет решает поддержать линию ЦК.

Россия, 24 июня [11 июня по ст. ст.]: Официальные сообщения говорят о мятежных антивоенных настроениях войск

В докладе главнокомандующему положении дел на Западном фронте генерал Антон Деникин указывает, что большинство солдат относятся к готовящемуся наступлению отрицательно. Доклад вынуждает генерала Алексея Брусилова сказать о наступлении: «Учитывая эти настроения, имеет ли смысл готовить этот удар [против врага]?»

Другие военачальники тоже отмечают, что многие солдаты негативно отзываются о наступлении, и что во многих полках и гарнизонах распространена большевистская пропаганда. Командир 38-го армейского корпуса сообщает командующему 10-й армией, что солдаты 44-й сибирской дивизии отказываются рыть окопы и строить заграждения. Один из солдат, как сообщается, заявил: «Мы свергли старое правительство, и мы свергнем Керенского».

Сен-Назер, 25 июня: Во Францию прибывают первые американские войска — союзники планируют крупное наступление

Американские транспортные корабли Henderson, Antilles, Momus и Lenape

Четырнадцать тысяч американских пехотинцев под командованием генерала Джона Першинга прибывают во Францию — спустя два с половиной месяца объявления войны Германии, сделанного 6 апреля. Солдаты американского экспедиционного корпуса плохо подготовлены, и первой задачей Першинга является создание учебных лагерей, где солдаты будут проходить подготовку в течение следующих четырех месяцев.

До войны США содержали небольшую армию, в которой насчитывалось меньше солдат, чем в любой другой из 13 воюющих армий. Теперь правительство Вильсона создает многочисленную армию. Чтобы подавить массовое сопротивление внутри США, введено законодательство полицейского государства. Многие из солдат, призванных в армию, являются иммигрантами, бежавшими от мобилизации в своих родных странах.

Америка торопливо посылает свои войска во Францию, чтобы помочь британцам и французам, армии которых понесли тяжелые потери в первые месяцы 1917 года, не добившись успеха, в том числе в битве при Аррасе и во время наступления Нивеля. В течение прошедшего месяца французскую армию охватили восстания, мятежи в различных французских полках продолжаются на фоне прибытия американцев.

Першинг убежден, что американская армия должна воевать самостоятельно. Выражая растущие амбиции американского империализма, он отвергает призывы британских и французских командиров использовать американских солдат по частям, в качестве дополнения к союзным подразделениям, понесшим тяжелые потери. Вместо этого он настаивает, чтобы экспедиционный корпус был обучен и отправлен на фронт как единое целое.

Командиры британской армии тем временем завершают подготовку плана своего очередного крупного наступления. На следующий день после прибытия американских войск генерал Хьюберт Гоф подтверждает план 5-й армии перейти 31 июля в атаку на немецкие оборонительные линии у Ипра, что войдет в историю как Третья битва за Ипр. В докладной записке от 30 июня Гоф предсказывает, что в течение 36 часов наступление может привести к прорыву линии окопов и открытому столкновению.

Также на этой неделе: Художник Феликс Валлоттон возвращается с фронта

Феликс Валлоттон, «Такова война» (1916)

23 июня художник Феликс Валлоттон (1865-1925) возвращается с фронта. Родившийся в Лозанне (Швейцария), он с 1900 года является гражданином Франции.

Когда началась война, он добровольно вызвался на военную службу, но был отклонен из-за своего возраста. Им была создана серия ксилографий (гравюр по дереву) под названием C'est la Guerre (Такова война), где он изображает траншеи, варварство конфликта и запуганное ужасами войны гражданское население.

В 1917 году он и около 100 других художников были приглашены министерством обороны посетить фронт под Верденом с 7 по 23 июня. Некоторые из них, такие как Валлоттон, входят в группу «Наби», основанную в 1888-1889 годах мятежными учениками в Академии Жюлиана в Париже.

Хотя у него мало времени, он рисует в высшей степени стилизованные портреты войны: пустынные, призрачные пейзажи с бесплодными деревьями, вспышки от взрывающихся снарядов, сенегальские солдаты возле казармы в снегу и бесконечные ряды крестов погибших солдат. До конца 1917 года он работает над своими «Видами фронта». В октябре его картины показаны в Люксембургском музее в Париже. В декабре 1917 года он пишет статью под названием «Искусство и война». В ней он говорит о том, как трудно, даже невозможно, изобразить войну.

Также на этой неделе: Журнал Scientific American публикует прогноз о будущем пассажирских авиаперелетов

Номер журнала Scientific American от 23 июня 1917 г.

В выпуске журнала Scientific American от 23 июня сообщается об интервью с авиаконструктором Энтони Фоккером в Vossische Zeitung: «Пассажирские полеты на летательных аппаратах будут иметь большое значение после войны. Летающие машины будут выгодны, потому что они станут самым быстрым средством передвижения на большие расстояния. Я считаю, что они станут самыми успешными соперниками американских океанских лайнеров и смогут перелетать через океан за полтора-два дня. Сразу после войны будет предпринят первый полет в Америку. Через пять лет после войны эта услуга достигнет такого состояния совершенства, что будет казаться вполне естественной вещью».

Loading